Nitwit! Blubber! Oddment! Tweak!
Который раз слушаю её, а всё не отпускает. Вот ведь даёт.
Чувствую, что мне нужна гитара вот прям сейчас. Попытаться сыграть, понять, что ни черта не получается. Но гитара - она прямо сейчас нужна, а она далеко. И никто меня сейчас за ней не пустит. Такое ощущение, что я всем что-то должна. Да, собственно, так и есть. Сама себе напомню, умею.
А что ли взять, скурить прядь волос индейских мумий... Например, взять гитару, пойти на трассу, сесть в фуру, умотать к чертям: Гони, ямщик, в табор! Осесть где-нибудь, в каком-нибудь маленьком городке на пол года, чтобы квартирники, как будто тепло, а на улице - всегда дождь. Но меня для этого не хватает. Я глуп и пуглив. Прямо как мой кот. Как он вот без меня? Никак. Так куда же я?
Так всегда - я не могу никуда. Только взять гитару и понять в очередной раз, что хреновый из меня музыкант.
А как же все они? Как Он, который помнит барышней в саду? Он ведь не один. Как все они? Плевали они на всё это? Да ни в жизнь не поверю, что Вене было всё равно на всё кроме того, что он делал! Вот хоть убейте! Как?!
Но то ли весна делает своё, то ли что-то ещё... Мне всё равно хочется. И я знаю - стоит мне сделать всё, что я сама и все от меня ждут, я сделаю то, что хочу. И, возможно, всё это "надо" я делаю только для того, чтобы смочь сделать Это и почувствовать - каково Оно.
То-то мне всегда воздуха не хватает...
Возвращение блудного сына.
Заскрипела калитка, заскулила собака.
В дом постучались как видно уставшей рукою.
Один голос в доме сказал: "Слишком поздно однако"
Другой голос: "А вдруг это он, давай я открою"
А в проеме двери - возвращение блудного сына.
На лице покаяние и можжевеловый вечер.
А в безумных глазах симптомы тяжелого сплина,
Но он будет прощен и об этом не может быть речи.
Ему не станут напоминать о сыновьем долге.
Его не спросят какие ветра и какие дороги,
И какие дома и какие столбы и пороги
Исцарапали сердце и разбили промокшие ноги.
И как полгода назад он опять будет клясться,
Что лишь здесь воскресает в дороге разбитое сердце,
И что лишь в этом доме живет его теплое счасть.
Они знают он здесь лишь затем чтобы только согрется.
Они знают что завтра чуть свет, чуть свет он проснется,
И их умиленье слезами на землю прольется.
Его спину увидят там где должно быть рассвету,
А соседи укажут туда где прячется солнце.
Но дороги приводят к огню и он скоро вернется.
Ему не станут напоминать о сыновьем долге.
Ему не станут упрекать что он шлялся так долго.
Будут молча смотреть как он греет озябшие руки.
И через год как вчера он опять будет клясться,
Что лишь здесь воскресает в дороге разбитое сердце.
А в глазах прочитают что снова не найдено счастье.
Они знают он здесь лишь затем чтобы только согреться.
Он опять во сне сотню раз повторит чье-то имя.
Они будут влюбленно смотреть не решаясь каснуться,
Своими дрожащими пальцами блудного сына.
Лишь из боязни проснуться и обмануться.
Будут молча смотреть как он греет озябшие руки.
Заскрипела калитка, заскулила собака.
В дом постучались как видно уставшей рукою.
Один голос в доме сказал: "Слишком поздно однако"
Другой голос: "А вдруг это он, давай я открою"
А в проеме двери - возвращение блудного сына.
На лице покаяние и можжевеловый вечер.
А в безумных глазах симптомы тяжелого сплина,
Но он будет прощен и об этом не может быть речи.
Ему не станут напоминать о сыновьем долге.
Его не спросят какие ветра и какие дороги,
И какие дома и какие столбы и пороги
Исцарапали сердце и разбили промокшие ноги.
И как полгода назад он опять будет клясться,
Что лишь здесь воскресает в дороге разбитое сердце,
И что лишь в этом доме живет его теплое счасть.
Они знают он здесь лишь затем чтобы только согрется.
Они знают что завтра чуть свет, чуть свет он проснется,
И их умиленье слезами на землю прольется.
Его спину увидят там где должно быть рассвету,
А соседи укажут туда где прячется солнце.
Но дороги приводят к огню и он скоро вернется.
Ему не станут напоминать о сыновьем долге.
Ему не станут упрекать что он шлялся так долго.
Будут молча смотреть как он греет озябшие руки.
И через год как вчера он опять будет клясться,
Что лишь здесь воскресает в дороге разбитое сердце.
А в глазах прочитают что снова не найдено счастье.
Они знают он здесь лишь затем чтобы только согреться.
Он опять во сне сотню раз повторит чье-то имя.
Они будут влюбленно смотреть не решаясь каснуться,
Своими дрожащими пальцами блудного сына.
Лишь из боязни проснуться и обмануться.
Будут молча смотреть как он греет озябшие руки.
Чувствую, что мне нужна гитара вот прям сейчас. Попытаться сыграть, понять, что ни черта не получается. Но гитара - она прямо сейчас нужна, а она далеко. И никто меня сейчас за ней не пустит. Такое ощущение, что я всем что-то должна. Да, собственно, так и есть. Сама себе напомню, умею.
А что ли взять, скурить прядь волос индейских мумий... Например, взять гитару, пойти на трассу, сесть в фуру, умотать к чертям: Гони, ямщик, в табор! Осесть где-нибудь, в каком-нибудь маленьком городке на пол года, чтобы квартирники, как будто тепло, а на улице - всегда дождь. Но меня для этого не хватает. Я глуп и пуглив. Прямо как мой кот. Как он вот без меня? Никак. Так куда же я?
Так всегда - я не могу никуда. Только взять гитару и понять в очередной раз, что хреновый из меня музыкант.
А как же все они? Как Он, который помнит барышней в саду? Он ведь не один. Как все они? Плевали они на всё это? Да ни в жизнь не поверю, что Вене было всё равно на всё кроме того, что он делал! Вот хоть убейте! Как?!
Но то ли весна делает своё, то ли что-то ещё... Мне всё равно хочется. И я знаю - стоит мне сделать всё, что я сама и все от меня ждут, я сделаю то, что хочу. И, возможно, всё это "надо" я делаю только для того, чтобы смочь сделать Это и почувствовать - каково Оно.
То-то мне всегда воздуха не хватает...
Саня-Веня вот, золотой медалист - и вечный недоучка, который в конечном итоге работал кем угодно, как угодно, мотался по городам, таскал с собой, опять же, жену и ребенка, менял по 8 квартир за год - в разных городах, так что даже сумки толком не разбирали - все равно скоро съезжать, бился, как рыба об лед, ненавидел это мотание, и никому так и сдался со всей своей гениальностью, в итоге оставив горсть плохо записанных песен, какие-то листы да рисунки.
Так вот, по гамбургскому счету товарищи на все действительно наплевали, кроме этого своего, мм, хобби. Но только знаете, если оно надо - так и будет. У них вот просто не было, видимо, альтернативных вариантов. Все бывает так, как должно быть. Советую смотреть на воду и ждать хорошую погоду.
Творчество - да что у меня есть? Две песни, блокнотик глупых стихов? Да кому оно надо? Всё это "творчество" имеет значение только для узкого круга лиц. И дело не в известности, отнюдь. Дело в миссии. Ну или называйте как хотите. Не могу я так, чтобы "просто так". Не могу. Это глупо - так растратить всё. Это как жить вот с тем ощущением, с которым я сегодня проснулась - с ощущением, что у меня прострелена голова, что там пусто и всё что в ней было просто вытекло на подушку. Да не могу я так!
А кроме творчества из других "качеств" у меня есть только усердие. А такую штуку можно направить только в мирное русло - нельзя высидеть стихи или песни. А вот выучить что-нибудь можно. Чем и занимаюсь. И всё это мне так опротивело. Но как только я сдаю очередной экзамен, я понимаю - мне абсолютно нечем заняться. Я могу читать. Я могу мять кота - это прекрасное занятие, вечно бы делала. Я могу слушать музыку. Но тогда всё это закончится так и не начавшись. Я никогда не уйду с этой точки. А мне нужно хоть как-то это сделать. И если мой единственный способ вырваться, просто уйти из этого дня сурка- это довести то на чём я сижу до состояния как у небезызвестного тролля, то я буду это делать. А ещё это радует маму. на тоже этого хочет. Я не могу, опять же, не попринять этого во внимание.
Но иногда мне кажется, что моё - это совсем не это. Точнее, не совсем это. Что-то другое. Наука - тоже творчество. Но я хочу другого. Иначе чёрт знает что со мной будет.
(Естественно, имеется в виду гражданин Литвинов онли, а не топ-10 любимых песен вообще).
Робби вырвался из одного из одного обычного круга вещей и попал в другой, не менее обычный. И снова хочется всё того же и всё так же не понятно, как добраться до этой точки (пространства ли, времени ли?).
Уж не знаю, почему я не ответила на ваш последний комментарий, но вот, наконец (лучше поздно, чем никогда, вы же понимаете) вам этот самый топ:
1. Коперник
2. Дождаться ночи...
3. Аист
4. День победЫ
5. Ласточка
6. Рама Харе
7. Трамвай
8. Старуха
9. Нибелунг
10. А ты не конь
Порядок у них только от настроения зависит. И я ничего не добавила из Тае - потому что Тае это всё вместе. Навнрное, где-то так.
А ведь начиналось всё помните как? С Бесогона...
А что ответили - это спасибо! Я вдруг очень рада, я всегда люблю, когда-то что-то продолжается, даже если это диалог двухгодичной давности.
Что характерно, песни-то во многом совпадают (странно вот!), хотя и не все. Я не очень воспринимаю Нибелунга, и не слишком серьезно отношусь к Не коню и Старухе, хотя обе убойные, факт.
Мой топ-10 такой, наверное:
1. Коперник
2. День победЫ
3. Ласточка
4. Ano Domini
5. Всё для всего
6. Завтра была война
7. Локаята
8. Белые тени (не которые в Тае, а которые полные)
9. Трамвай
10. Бесогон, наверное.
Не, я серьезно ОЧЕНЬ люблю Бесогона, и эта иррациональная любовь основывается я знаю на чем - на припеве. Хотя у меня как раз начиналось не с него. Как вы, может быть, не помните, Дркина впервые включили мне вы, и я не помню, какая была первая песня, потому что меня поразила и соответственно запомнилась вторая - Коперник. Вы мне еще включали, потом, Маньяка, ХиГ, но если я из-за чего-то стала вникать - так это как раз из-за Коперника. Причем мне сначала не то, чтобы так уж все нравилось - я до сих пор считаю "Крышкин дом" местами скучноватым по составу, но Коперник - совершенно невозможная песня.
А вообще приходите сюда иногда, почаще, имеются в виду вообще дайры, а не конкретно этот пост, мда. Здесь как-то по-другому говорить, чем в Скайпе там, или вконтакте. По-моему.
А я не понимаю, почему я так люблю "Дождаться ночи". Ой, "Блудного сына" почему-то совсем забыла включить...